Войти

Надёжные психологи онлайн

Для себя

Для двоих

Выбрать психолога

~ 50 мин・от 3 150 ₽

~ 1,5 часа・от 4 850 ₽

Для себя

Для двоих

Выбрать психолога

~ 50 мин・от 3 150 ₽

~ 1,5 часа・от 4 850 ₽

370 000 +

человек нашли своего психолога онлайн

4 500

проверенных
специалистов

7 лет

средний опыт
практики

81 %

клиентов чувствуют результат после 5-й сессии

С какими запросами
к нам приходят

Наладить гармоничные отношения с близкими

Справиться со стрессом, тревогой и страхом

Принять себя и повысить самооценку

Научиться говорить «нет» и отстаивать личные границы

Пережить перемены: переезд, расставание, потеря работы

Понять, почему на работе проблемы и нет мотивации

Выбрать психолога

1 из 10 психологов проходят отбор в нашу команду

Высшее образование

Проверяем дипломы: высшее психологическое, гуманитарное и психотерапевтическое образование

Высшее образование

Проверяем дипломы: высшее психологическое, гуманитарное и психотерапевтическое образование

Опыт работы от 3 лет

Рассматриваем специалистов с подтверждённой практикой от трёх лет

Опыт работы от 3 лет

Рассматриваем специалистов с подтверждённой практикой от трёх лет

Рекомендации коллег

Просим предоставить рекомендацию от супервизора, старших коллег или психологической ассоциации

Рекомендации коллег

Просим предоставить рекомендацию от супервизора, старших коллег или психологической ассоциации

Успешное собеседование

Разбираем успешные кейсы и проверяем навыки прямо на вступительном интервью

Успешное собеседование

Разбираем успешные кейсы и проверяем навыки прямо на вступительном интервью

Соблюдение этики

Смотрим, разделяет ли кандидат наши ценности. Профессиональный психолог не оценивает и не осуждает

Соблюдение этики

Смотрим, разделяет ли кандидат наши ценности. Профессиональный психолог не оценивает и не осуждает

Дополнительное обучение

Развиваем психологов через семинары и супервизии. Даже профессионалам важно учиться

Дополнительное обучение

Развиваем психологов через семинары и супервизии. Даже профессионалам важно учиться

Как подобрать психолога?

Заполните
анкету

Карьерная мотивация

Чувство тревоги и страха

Хроническая усталость

Проблемы в отношениях

Карьерная мотивация

Чувство тревоги и страха

Хроническая усталость

Проблемы в отношениях

Выберите
психолога

Александра Смирнова

9.3

Опыт 5 лет

Иван
Алексеев

9.7

Опыт 8 лет

Александра Смирнова

9.3

Опыт 5 лет

Иван
Алексеев

9.7

Опыт 8 лет

Запишитесь на удобное время

17:00

18:00

19:00

09:00

12:00

14:00

17:00

18:00

19:00

09:00

12:00

14:00

Попробовать

Сервис, созданный психологами

«Мы довольно строго отбираем психологов и работаем только с теми, кого смело могли бы порекомендовать собственным друзьям»

Екатерина Артеменко

Гештальт-терапевт, супервизор, член Общества Практикующих психологов «Гештальт-Подход».
Комьюнити директор Ясно

Екатерина Артеменко

Сервис устроен легко и удобно.
Это не наши слова — так считают
наши пользователи

Консультации
по безопасному видеочату

На нашей платформе видеоконсультации проходят в защищенном личном кабинете

Простое управление расписанием

Назначайте и переносите,
мы напомним и не дадим вам забыть

Ясно

Ваша сессия начнется через 59 минут

сейчас

Ясно

Ваша сессия начнется через 59 минут

сейчас

Сопровождение
на всех этапах

Ответим на вопросы
о психологии, поможем, поддержим, объясним, направим

От 3 150 ₽ за сессию

Мы установили минимально возможную цену, чтобы терапия была доступна каждому

Выбрать психолога

Вот что говорят о психотерапии
наши друзья

Вот что говорят
о психотерапии
наши друзья

С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Никита Ефремов
Актёр
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Никита Ефремов
Актёр
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Никита Ефремов
Актёр
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Никита Ефремов
Актёр
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»

Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.

Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.
Никита Ефремов
Актёр
С психотерапевтом я заметил, что в моей голове сидит внутренний критик — я назвал его Геннадий — и все время командует. Я спросил: «Чего ты хочешь?». Геннадий сразу стал маленьким, пятилетним: «Хочу, чтобы меня похвалили». Так я пришёл к одному из первых открытий в психотерапии: поведение, чувства, внутренние персонажи типа Гены — сообщают о каких‑то потребностях. Их нужно увидеть и признать.
Саша Боярская
Руководитель коммуникаций и маркетинга DrugDrugu
Психотерапия дала мне безопасное пространство, где можно быть услышанной и увиденной. Оказывается, я могу не выполнять какую‑то роль — мамы, друга, работника — а целый час рассказывать, что я чувствую. И получить подтверждение, что эти эмоции имеют право на существование.
Маша Катарсис
Иллюстраторка
Мой дед пил. Когда он напивался, то взламывал ломом нашу дверь и кричал, что всех убьёт. Я страдала паническими атаками, была беспомощной, подавляла эмоции. В терапии я научилась создавать внутреннюю опору. Ощущать, что я есть, что я — взрослый человек, который за себя в ответе.
Оля Осипова
Автор блога «Ретроградный Меркурий»
Депрессивный эпизод случился на фоне расставания. Когда я захлёбывалась от рыданий, моя психотерапевт помогала мне вернуться в «здесь-и-сейчас» и почувствовать тело: вот я сижу в комнате, у меня есть опора, я могу дышать, могу плакать — и все это нормально. Психотерапевт говорила: «Я тебя жалею, я вижу, как тебе плохо». Я не ожидала, насколько сочувствие может быть полезным.